Китайские специалисты подсчитали, сколько зерна съедает в год один воробей, и при умножении этой цифры на численность воробьев оказалось, что страна теряет ежегодно несметное количество зерна. В итоге с помощью уничтожения воробьев и изучения идей Мао крестьяне должны были резко увеличить урожаи. А с помощью кустарных доменных печей, построенных во дворах, китайский народ должен был во много раз увеличить выплавку чугуна.
Проблема заключалась еще и в том, что советское руководство, даже если бы хотело помогать китайским товарищам больше, не имело для этого никаких возможностей. В СССР нарастал экономический кризис, закончившийся в 1957 году дефолтом по внутренним займам. Так что Мао Цзэдун понял, что большего от советских друзей получить не удастся. К тому же после успешного и быстрого строительства сотен заводов у него появилось некоторое головокружение от успехов, и в 1958 году он объявил о начале «большого скачка».
Понятно, что такие истории всерьез задевали председателя КНР, который упорно хотел получить новейшие наступательные вооружения — атомное оружие и носители для него. «Году в пятьдесят восьмом,— вспоминал Дубровский,— Мао попросил помочь Китаю в создании огромного количества подводных лодок. Ему сообщили, что необходимости в этом нет: у СССР мощный флот, способный защитить и КНР, и предложили создать в Китае совместный пункт управления военно-морскими силами. Речь шла прежде всего о радиостанции, которую было бы слышно нашим кораблям в южных морях. Китайцы отказались, а потом каждый раз вспоминали этот случай, как пример «советского гегемонизма».
Так вот хотели индустриализировать Китай побыстрее
Отчасти китайцы были правы. Как рассказывал мне бывший председатель Государственного комитета СССР по использованию атомной энергии Андраник Мелконович Петросянц, завод по обогащению урана оснастили устаревшей и немало поработавшей на советских предприятиях техникой.
«Кредиты в денежном выражении,— вспоминал Дубровский,— были действительно небольшими. Но мы помогли им построить громадное количество предприятий тяжелой промышленности. Если не ошибаюсь, около двух с половиной сотен объектов. А они все время требовали еще и еще. Им хотелось ввести 400 объектов. И все время китайцы намекали, что им подсовывают устаревшее оборудование».
На самом деле речь шла вовсе не о том, кто будет сидеть на почетном месте в президиумах совещаний компартий или на чьи труды в первую очередь будут ссылаться в своих речах и статьях коммунисты. Ведь Мао Цзэдун, став признанным лидером коммунистического движения, получил бы полное право требовать от СССР большей материальной помощи остальным социалистическим странам и партиям. Естественно, прежде всего Китаю. Ведь в сталинские времена, как и в последующие годы, о любых видах помощи приходилось постоянно просить.
Но за личной неприязнью и идейными разногласиями стояла борьба за лидерство в мировом коммунистическом движении. После кончины Сталина Мао Цзэдун считал себя самым авторитетным теоретиком и опытным практиком среди руководителей компартий. А Хрущев не сомневался в том, что вождем коммунистов мира должен быть руководитель самой мощной в экономическом и военном отношении социалистической страны — СССР.
«Мы знали, что Мао в узком кругу называет Хрущева идиотом. А Хрущев сначала втихую, а затем во всеуслышание называл Мао «старой калошей», фото РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ
«Пример «советского гегемонизма». На первых порах конфликт, казалось, не выходил за рамки небольших трений между китайским вождем Мао Цзэдуном и первым секретарем ЦК КПСС Никитой Хрущевым. Но трения скоро переросли в глубокую личную неприязнь. Андрей Денисович Дубровский — видный советский дипломат, проработавший в советском посольстве в Пекине в общей сложности около двух десятков лет, рассказывал мне: «Мао с Хрущевым не сошлись характерами. Не нравились друг другу, и все тут. Хрущева, например, чуть не выворачивало, когда Мао во время бесед пальцами вынимал из чашки распаренные чайные листы и с удовольствием их жевал. Мы знали, что Мао в узком кругу называет Хрущева идиотом. А Хрущев сначала втихую, а затем во всеуслышание называл Мао «старой калошей». Конечно, в этой неприязни были и объективные моменты. Хрущев не посоветовался с Мао, когда решил разоблачать культ личности. А тот во всем копировал Сталина. Что же ему после этого было делать, как не занять особую позицию? Начались идеологические трения».
Вот только установить истину не представлялось возможным. К тому времени отношения между двумя государствами, которые после окончательной победы китайских коммунистов над националистами в 1949 году именовались не иначе как «дружбой навек», совершенно испортились. Точнее, никаких отношений не стало, и получение любой информации фактически прекратилось.
Теперь ситуация смотрелась совершенно по-иному. Хотя вещание трех подпольных радиостанций по объему и интенсивности не могло сравниться с антиправительственной пропагандой в Венгрии накануне и в ходе восстания 1956 года, тенденция, как тогда говорилось, была налицо. Но насколько сильным окажется влияние нелегальной радиопропаганды на китайское население, никто не знал. Как никто не знал и того, как вообще оказалось возможным появление подпольных радиостанций в стране, где бушевала объявленная Мао Цзэдуном «культурная революция» и уничтожались любые признаки инакомыслия.
Мао Цзэдун видел себя великим марксистом, ровней знаменитой «Великой четверке»…
Однако, как оказалось, вещание китайских подпольных радиостанций имело совершенно иной характер. 7 августа 1967 года председатель Гостелерадио Николай Месяцев представил в ЦК дополнительную информацию: «В Комитет по радиовещанию и телевидению при Совете Министров СССР поступили из Хабаровского радиоприемного центра новые данные о работе подпольных радиостанций на территории КНР. Помимо радиостанций «Голос освободительной армии» и «Искра», о которых сообщалось ранее, в настоящее время выявлена еще одна — «Боевой отряд пролетариата». Судя по всему, все три радиостанции работают на морском побережье в районе города Фучжоу. Направленность содержания передач каждой из станций различная: «Голос освободительной армии» вещает на солдат и офицеров НОАК, «Боевой отряд пролетариата» — на гражданское население, «Искра» — на молодежь. Сеансы станций не совпадают, дикторы у станций также разные. Постоянной сетки вещания станции не придерживаются. До включения глушилок слышимость передач удовлетворительная. Продолжительность каждого сеанса колеблется от 5 до 10 минут. За вечер удается прослушать в Хабаровске в общей сложности от 4 до 9 сеансов».
Но все подобного рода передачи, не достигавшие слуха советских людей, рассматривались лишь как неприятная мелочь, с которой следует разбираться КГБ.
«Сеансы станций не совпадают». Об одном подобном происшествии – случае антисоветского вещания -- Красноярский обком КПСС 15 июня 1957 года докладывал в ЦК: «14 июня 1957 г. в 4 час. 20 м. местного времени Красноярской контрольной станцией радиоклуба ДОСААФ на волне 40 метров (0750 МГГЦ) любительского диапазона зафиксирована передача в эфир азбукой Морзе радиограммы следующего содержания: «Всем, всем, всем. Страшно для коммунизма в нашей стране растущее сознание народов в том, что строение его закончилось полным провалом, коммунизм провалился как экономическая история. Наша страна после 40 лет советского правления не может сравниться даже с беднейшими странами Запада, не исключая Польши. Наших рабочих до сих пор эксплуатируют, наши колхозники до сих пор голодают. Коммунизм не дал нам социальной справедливости, до сих пор привилегированный класс коммунистов-угнетателей правит порабощенным народом, коммунизм не дал нам свободы, у нас нет ни права свободного передвижения, ни права сменить работу, ни права мирным путем переменить свое правительство! Нам единственный путь — это активная борьба с советскими угнетателями, во всем, в большом деле и мелочах повседневной жизни. Капля за каплей мы подточим их несокрушимую власть и нашей нерушимой волей достигнем народной свободы». Текст этой радиограммы передавался несколько раз. Приняты меры к установлению места радиопередатчика, передававшего указанную радиограмму».
45 лет назад, в июне 1967 года, в Китае, где царил тотальный террор против любых оппозиционных действий и мыслей, заработали подпольные антиправительственные радиостанции. К первым сообщениям о появлении в Китае каких-то подпольных радиостанций в ЦК КПСС отнеслись без особого внимания. Ведь время от времени в СССР и союзных соцстранах, несмотря на глобальный контроль над эфиром, находился какой-нибудь радиолюбитель, который, смастерив из подсобных материалов маломощную рацию, начинал индивидуальное антисоветское вещание.
«Призывают не подчиняться приказам «грязной бабы»
Маршал против жены Кормчего
общественно-политическийеженедельник
Комментариев нет:
Отправить комментарий